Фёдор Борщёв

Ли Куан Ю — История Сингапура, из третьего мира — в первый

В рамках отказа от бизнес-попсы прочитал Ли Куан Ю — «Из третьего мира — в первый». Ли Куан Ю пробыл у руля Сингапура 30 лет, придя к власти сразу после отделения от Великобритании. В начале его правления жители острова со страхом ждали вывода британских войск, страдали от безработицы и боялись отключения пресной воды из Малайзии. Теперь Сингапур входит в четверку «восточноазиатских тигров» и управляет экономикой всего мира.

Книга увесистая — 570 страниц. Ли Куан Ю скучно рассказывает о международных отношениях (Китай, Япония, Камбоджа), и поучительно — о внутренней политике Сингапура. Из книги вы узнаете о пользе цензуры, борьбе с коммунистами и коррупцией, о построении системы образования или об управлении кабинетом министров.

Ли Куан Ю - Из третьего мира в первый

Сомневаюсь, что Ли Куан Ю описал настоящий Сингапур — в реальном мире нельзя честным путем 30 лет продержаться у власти. Но я бы с радостью переселился в государство, которое живет по правилам из этой книги.

После того как я заметил разницу в отношении людей к уходу за собственными домами и за жильем, которое они снимали, я убедился, что чувство собственности имеет глубокие корни в человеческой натуре.

Во время беспорядков в 50–60-х годах люди присоединялись к толпе, били ветровые стекла автомобилей, переворачивали машины и сжигали их. А когда беспорядки вспыхнули в середине 60-х годов, после того как многие из них стали владельцами жилья и собственности, они вели себя иначе. Я наблюдал, как молодые люди уносили свои мопеды и мотороллеры, припаркованные на обочинах дорог, чтобы закрыть их в безопасных местах — на лестницах домов УЖГР, в которых жили.

Несмотря на открытость американского политического процесса, ни одно государство мира не знает, как Америка среагирует на кризис в какой-либо части планеты. Если бы я был жителем Боснии или Косово, я бы никогда не поверил, что американцы вмешаются в развитие ситуации на Балканах. Но они вмешались, и не для того, чтобы защитить фундаментальные национальные интересы Америки, а для поддержки прав человека и прекращения преступлений, совершенных суверенным правительством против собственных подданных.

Жизнеспособна ли такая политика? Применима ли она во всем мире? События в Руанде, в Африке, не служат тому подтверждением. Поэтому американские друзья не устают напоминать мне, что их внешняя политика зачастую направляется не соображениями, касающимися стратегических национальных интересов, а американскими средствами массовой информации.

Когда мы вернулись в его кабинет, за завтраком он объяснил мне различие между британской и японской системой управления. Японские управляющие и инженеры начинали свою карьеру на рабочих должностях — прежде чем получить продвижение по службе, они должны научиться понимать рядового рабочего. Британский управляющий на верфи сидел в покрытом коврами кабинете и никогда не спускался в цех или на верфь к рабочим. Это плохо сказывалось на морали и производительности труда.

Японские менеджеры абсолютно преданы своей работе. В 70-х годах один японский инженер на судоверфи «Джуронг» не сумел завершить важный проект по строительству нефтехранилища из-за ошибки, которую он совершил при расчете затрат. Он чувствовал глубокую ответственность за снижение годовой прибыли компании и покончил с собой. Мы были потрясены. Мы не могли себе представить чтобы какой-нибудь житель Сингапура обладал таким же чувством личной ответственности.